Отец В один из зимних дней, когда отец вновь позвонил, я дал обещание приехать в самое ближайшее время. Слова я своего не сдержал. Последние пару месяцев отец настойчиво просил меня приехать. Только я постоянно откладывал поездку, ссылаясь на загруженность в работе, на семейные дрязги. Отец вздыхал, но не оставлял надежды, что я всё же смогу вырваться из суеты и приехать хотя бы на несколько дней. Сетовал папа, говоря, что они с матерью скучают и неизвестно, сколько им ещё осталось. Хотели свидеться со мной и внуком. Больше двух лет я не был в доме родителей. Всю жизнь они прожили в деревне, а я, как в молодости перебрался в город, так здесь и остался. Выучился, устроился на работу и обзавёлся семьёй. За последнее время навалились на меня неприятности: на работе проблемы, дома скандалы. С женой почти не говорили, сильно отдались друг от друга, можно сказать, оказались на грани развода. И по большей части по моей вине. Каюсь, не думал я о старых родителях, не до них мне стало. В один из зимних дней, когда отец вновь позвонил, я дал обещание приехать в самое ближайшее время. Слова я своего не сдержал. И по прошествию нескольких недель вдруг такая тоска на меня накатила. Стыдно признаться, заплакал, как дитя. — Домой поеду, родителей навещу, — сообщил я жене, собираясь в дорогу. Супруга насупилась, но противиться не стала. Сын Ромка, узнав о моей поездке, запросился со мной. — Не пущу! — возмутилась супруга. — Поезжай один! Ромке в школу! Зачем ты его с собой потащишь? Сыну тогда исполнилось тринадцать. Своенравный и настырный топнул ногой, и мать сдалась. Путь до родной деревни - около шестисот километров. По зимней трассе в февральские морозы на машине - то ещё приключение. Выехали рано утром. Поначалу погода радовала, даже несмотря на мороз: чистое небо и солнечный день. А когда до деревни осталось около ста километров, погода в одночасье испортилась. Мороз усилился, начинался буран. Ехали медленно, аккуратно. Видимости никакой, дорогу переметает. И ведь и переждать негде, кругом степь. Уже стемнело, и не доехав до деревни всего около десяти километров, машина заглохла и остановилась посреди дороги. Пока я нервно копался под капотом, Ромка чистил у машины снег. Других проезжающих машин не было. Мы оказались одни. Сказать, что я испугался - ничего не сказать. Что может быть хуже, чем застрять на дороге в буран, да ещё с ребёнком? В такую погоду пешком не дойти. Машина не заводится и нельзя обогреться. Я молился о том, чтобы успеть починить машину, прежде чем дорогу полностью переметет. И тогда неожиданно за моей спиной раздалось: — Сынок, приехал всё-таки! Обернувшись, я увидел своего отца и улыбающегося Ромку. — Папа! — выкрикнул я как то по-детски и хотел его обнять, но отец сделал шаг назад. — Нежности потом, — улыбаясь, подмигнул он. — Так, что у тебя тут? деловито заглядывая под капот, спросил он и забрал мой фонарь. Благо мой отец отлично разбирался в машинах и уже через пару минут моя железная лошадка завелась. Забравшись внутрь, мы сначала отогрелись. — Пап, а ты как здесь оказался? —наконец спросил я. — Так звонили сегодня утром тебе. Супруга сказала, что выехали к нам. Я заволновался, вечер уже, а вас всё нет. Пошёл на разведку, так сказать! — будто смущаясь, бубнил он. — Пап, у тебя руки ледяные, давай я разотру! — забирая фонарь, я дотронулся до его рук. — Всё хорошо, сынок. Я так рад, что вы приехали. А Ромка то, Ромка, как вырос малец! — смеясь, говорил отец. Я завёл машину и мы поехали. — Ты не спеши, сынок, не торопись. Расскажи мне, как ты? Как живёте? — словно желая остановить время, попросил отец. Стремясь угодить, я ехал ещё медленнее, чем мог бы. Отец рассказывал о маме, шутил и не сводил с меня радостных глаз. Заметя, что Ромка задремала, я оговорился о своих проблемах. — Сынок, деньги дело наживное, а с супругой примирись. Негоже семью потерять. Мария твоя женщина хорошая, хоть и своенравная. Мы с мамкой столько лет прожили. Всякое был