Лекция Уоррена Баффета

Войти

Я хотел бы, чтобы вы представили национальный конкурс по подбрасыванию монеты. Предположим, завтра утром мы соберем 225 миллионов американцев и попросим их всех сделать ставку по доллару. Они выходя и все называют бросок монеты. Если они называют правильно, они выигрывают доллар у тех, кто называет неправильно. Каждый день проигравшие выбывают, а на следующий день ставки увеличиваются, так как все предыдущие выигрыши ставятся на карту. После десяти подбросов будет примерно 220к человек, которые правильно ответили десять бросков подряд. Каждый из них выиграет чуть больше 1000 долларов. Теперь эта группа, вероятно, начнет немного раздражаться по поводу человеческой природы, какова она есть. Они могут стараться быть скромными, но на коктейльных вечеринках они иногда признаются привлекательным представителям противоположного пола, в чем их техника и какие чудесные идеи они привносят в сферу подброса монет. Предполагая, что победители получают соответствующее вознаграждение от проигравших, через десять дней у нас будет 215 человек, которые 20 раз подряд успешно объявили свои подбрасывания монеты и которые с помощью этого упражнения превратили каждый доллар в немного больше. 1 миллион долларов. 225 миллионов долларов были бы потеряны, 225 миллионов долларов были бы выиграны. К тому времени эта группа действительно потеряет голову. Они, вероятно, напишут книги «Как я превратил доллар в миллион за двадцать дней, работая тридцать секунд по утрам». Что еще хуже, они, вероятно, начнут путешествовать по стране, посещая семинары по эффективному подбрасыванию монет и обращаясь к скептически настроенным профессорам со словами: «Если это невозможно, почему нас 215 человек?» К тому времени какой-нибудь профессор бизнес-школы, вероятно, будет достаточно грубым, чтобы упомянуть тот факт, что, если бы 225 миллионов орангутанов участвовали в подобном упражнении, результаты были бы примерно такими же – 215 эгоистичных орангутанов с 20 выигрышными бросками подряд. Однако я бы сказал, что есть некоторые важные отличия в примерах, которые я собираюсь представить. Во-первых, если: (а) вы взяли 225 миллионов орангутанов, распределенных примерно так, как население США; (b) через 20 дней осталось 215 победителей; (c) вы в итоге обнаружите, что 40 человек из 215 прибыли из определенного зоопарка в Омахе, вы были бы почти уверены, что они знают что-то. Так что вы, вероятно, пойдете и спросите смотрителя зоопарка, чем он их кормит, есть ли у них специальные упражнения, какие книги они читают и неизвестно что еще делают. То есть, если вы обнаружили какие-то действительно экстраординарные критерии успеха, вы захотите увидеть, сможете ли вы определить концентрации необычных характеристик, которые могут быть причинными факторами. Естественно, что научное исследование следует такой схеме. Если бы вы пытались проанализировать возможные причины редкого типа рака – скажем, 1500 случаев в год в Штатах – и обнаружили, что 400 из них произошли в каком-то маленьком городке в Монтане, вы бы очень заинтересовались водой в тех краях, или родом занятий тех, кто страдает, или другие переменные. Вы знаете, что это не случайность, что 400 человек прибыли из небольшого района. Вам не обязательно знать причинные факторы, но вы знаете, где искать. Я утверждаю, что существуют способы определения происхождения помимо географии. Помимо географического происхождения, может быть то, что я называю интеллектуальным происхождением. Я думаю, вы обнаружите, что непропорционально большое количество успешных дельцов в инвестиционном мире происходило из очень маленькой интеллектуальной деревушки, которую можно было бы назвать Грэхем-и-Доддсвиллем. Концентрация победителей, которую просто невозможно объяснить случайностью, связана с этой интеллектуальной деревней. Продолжение следует в

#325 ЛЕКЦИЯ УОРРЕНА БАФФЕТА (ОТРЫВОК)